— Слышь, вражина, а как вы ваших фрау на восьмое марта поздравляете? — толкнул Подкова локтем в бок красного от работы по кухне пленного фрица.

Бросив в кастрюльку очередную порцию очищенного батата, толстый фашист вытер потное лицо клетчатым платком и задумался.

— Это есть старинный немецкий обычай, — немец пожевал толстыми губами и поднял глаза к небу. — Женщин готовит вкусный немецкий обед с клёцками и кислой капустой. Ставит на стол много-много пива. Пиво тоже немецкое, — зачем-то уточнил немец и сглотнул слюну.

— Ну, понятно, — захохотал Кодряну. — Потом вы за стол, а фрау под стол. Ничего это не немецкий обычай, а вовсе даже и молдавский!

— Михай, это же международный обычай! — раздались весёлые голоса партизан, обступивших полевую кухню. — Мужик потом на боковую, а баба — мыть посуду! Так сказать, восьмое марта в мировом масштабе, ха-ха-ха!

— Но самым главным подарком для любой фрау в Германии является праздничный медовый пряник, — продолжал немец, не обращая внимания на насмешки. — Каждый мужчина печёт его своими собственными руками и преподносит любимой в конце ужина, при зажженных свечах и хрустальном звоне бокалов…

Из помещения для мытья посуды раздался грохот, кто-то там сдавленно выругался, и грохот повторился с удвоенной силой. Подкова глубокомысленно кашлянул:

— Кажись, Лукьянихе не видать сегодня праздничного медового пряника. Лукьян, ты опять с подносами воюешь? Давай к нам, не то вовсе без подносов останемся. Вот дал Бог помощничка!

Посудомойка разразилась ещё одной серией дребезжащих ударов и партизаны с интересом уставились на дверь. Через секунду оттуда пулей вылетел дедок, бережно прижимая початую бутыль текилы к груди. Тут же заперев за собой дверь на крепкий засов, Лукьян с трудом отдышался и недоумённо уставился на бойцов.

— Хлопцы, а вы чего тут в таком количестве? Ай, случилось чего?

— Случилось, дед. Фашист дельную мысль подал. Короче завтра, чуть свет, подымаемся и идём искать мёд, — обвёл партизан взглядом Иван. — Чтоб наши фрау без подарков не остались. А с самим пряником чего-нибудь сообразим, маиса на складе много… Верно, хлопцы?

— Дело говоришь, Ваня! — поддержали усатого богатыря пифагоровцы.

Немец бросил в кастрюльку последний батат, вытер тыльной стороной ладони пот с побагровевшего лица и кашлянул:

— Абгемахт.

Потом воткнул ножик в стену и добавил:

— Свечи есть важно, очень важно для праздничный медовый пряник. Шрайбен зи рецепт, битте.

Партизаны достали «Книжки партизана», тростниковые палочки и пододвинули поближе лохань с чернилами из копринуса.